Сценарий и постановка: Михаил Дубсон. Производство: студия «Ленфильм», Ленинград, 1935.

Сюжет фильма, как говорится, «идеологически выдержан». Местечко по западную сторону советской границы. Жители его подразделяются, естественно, на хороших и плохих. Хорошие – еврейские бедняки – стремятся навстречу распрекрасной жизни, каковую они ежедневно наблюдают на советской стороне. Плохие – главный богач местечка и иже с ним, а также полицейские – всячески, порой с применением силы, мешают хорошим.

Арье служит конторщиком у богача. Зритель знакомится с Арье, когда тот сидит за письменным столом и сосредоточенно считает на счётах.

Очевидно, что понадобилась вся эта «занудная бюрократия», чтобы с самого начала показать человека добросовестного, надёжного, немногословного. Эти качества проявляются, когда Арье, вовлечённый затем в просоветскую деятельность, способствует объединению группы евреев с рабочими не-евреями с соседнего завода или переводит через границу на советскую сторону человека, преследуемого полицией.

Казалось бы, всё здесь не ново. И уж, тем более, не нов сугубо просоветский сюжет. И всё-таки Зускин не позволяет себе скатиться до штампа и для обогащения образа находит какие-то ему одному ведомые черты и чёрточки…

В финальной сцене, знаменующей победу «советских добрых сил» над «злыми силами капитализма», Зускину представляется столь любимая им возможность выразить мысль, настроение, чувство через музыку, песню. Песня в советском кино всегда служит для пропаганды дежурной навязчивой советской идеи. В данном случае, идеи дружба народов.  Однако Зускин «пропагандирует» мягко и элегантно.

Арье, довольный успехом подпольной операции, запевает песню без слов. Сначала он поет тихо, потом мелодия набирает силу и, когда его друг не еврей берёт в руки гармонь и начинает играть что-то на мотив деревенской песни, музыкальная интонация становится громче и, наконец, приобретает размах, звучит торжествующе.

Съемки фильма заканчиваются 1933-м году, но на экраны он вышел только в 1935.

                                                                                                                                                      Из моей книги «Путешествие Вениамина», с. 128 – 130.

А сейчас можно перейти к просмотру фильма:

Cценарий:  П. Зельцерс и Г. Коробец. Постановка: В. Корш-Саблин. Производство: «Белгоскино», Ленинград, 1936.

Фильм посвящён истории еврейской семьи, приезжающей в 1934-м году из-за границы в Советский Союз, в малоразвитый район на Дальнем Востоке, где незадолго до этого была организована Еврейская автономная область с главным городом Биробиджан. Семья состоит из старой Двойры, её сына Лёвы, двух её дочерей, Баси и Розы, и Пини (его играет Зускин), мужа Баси. Они вступают в колхоз. Все, кроме Пини, начинают с энтузиазмом строить новую жизнь. Пиня, «испорченный жизнью в капиталистическом мире», не хочет работать, как все, предпочитая искать золото,  которого, как он слышал, много в этих местах. Поиски золота не приносят ему счастья. Промытый им песок оказывается простым металлом, и Пиню арестовывают при попытке нелегально перейти границу.

Предполагаемая мораль: настоящее счастье находят все те, кто, как Двойра и её дети, работают на благо родной (то-есть советской) земли.

Все, но не Пиня. Чтобы сразу представит зрителю пинину суть, Зускин сам придумал первую фразу своей роли: «Скажите, пожалуйста, сколько, приблизительно, конечно, может стоить такой пароход?»

Контраст между таким вопросом и всем обликом и манерами человека, свидетельствующими, что у него ломаного гроша нет за душой, столь разителен, что зал покатывается со смеху.

«Такого Пиню легко было сыграть, нажимая на все педали, ведь сразу становилось ясно, каков этот человек, но Пиню играл Зускин, играл так, как мало, кто мог сыграть», много позже напишет кинорежиссёр Леонид Трауберг, имея в виду не только сцены, вызывающие смех, но и те, от которых хочется плакать.

Я, дочь Зускина, представляя себе миг, когда Вениамину Зускину объявили смертный приговор, вижу Пиню в кадре с НКВД-шником, где он, Пиня, обречённо опускает плечи и в отчаянии смотрит с экрана в зал, я слышу неповторимую интонацию его последней в фильме (и в жизни?) реплики: «Я ничего не понимаю…»

И все же люди, видевшие игру моего отца в театре и в кино, по сей день с улыбкой вспоминают «короля подтяжек» [им мечтал стать Пиня, надеясь, что он добыл золото], оставившего в истории искусства выдающиеся роли и феноменально сказанную фразу: «Сколько может стоить такой пароход?»

                                                                                                                                                                                                    Из моей книги «Путешествие Вениамина», с. 149 – 154

А сейчас можно перейти к просмотру фильма:

Сценарий: Борис Горбатов и Марк Донской. Постановка: Марк Донской. Производство: Киевская киностудия, Киев, 1945.

Фильм получил приз на Международном кинофестивале в Венеции в 1946 году.

Мое предисловие:

Cоветских фильмов, полностью или частично затрoнувших еврейскую тему, было не так уж много, да и Зускин не так уж много снимался в кино, но он снялся, в числе прочих, в двух фильмах, которые отражали самые значимые и трагические вехи еврейской жизни той страны и той эпохи: в «Искателях счастья», где говорилось о создании Еврейской автономной области в Биробиджане (в реальной жизни самые активные ее деятели были в лучшем случае арестованы), и в «Непокоренных», где большое место занимал Холокост.

Интересно, что «Непокоренные» был первым и в сталинское время единственным советским фильмом, где упоминался, вернее, был ярко представлен Холокост. Более того, фильм был одним из первых в мире на эту тему, и многие кадры, которые мы потом видели и продолжаем видеть в разных фильмах, например, кадры, показывающие, как гонят евреев к месту массовой казни, или как один из их палачей любуется там сорванным цветком, или как пытаются спрятать от фашистов еврейского ребенка – были изобретением режиссера Марка Донского, многократно повторенным впоследствии.

 Из моей книги «Путешествие Вениамина», с. 261 – 263:

Действие фильма происходит в городе на Украине в годы немецко-фашистской оккупации. Город и место расстрела евреев не названы, но ясно, что речь идёт о Киеве и Бабьем Яре, а ведь советские власти трагедию Бабьего Яра замалчивали. Никто, кроме Донского,  не решился её показать.

 Цель фильма – увековечить память погибших в последней войне и показать «непокорённость» человеческого духа.

В фильме главные носители этого духа – старый рабочий украинец Тарас Яценко и старый врач еврей Арон Фишман. «В жизни каждого художника бывают ценные минуты, которые остаются в памяти на всю жизнь, – сказал Марк Донской. – Такими минутами для меня были те, когда перед камерой стояли два талантливых актёра, Амбросий  Бучма и Вениамин Зускин»…

Даже в этой трагической роли Зускин не изменяет своим знаменитым переходам. Придя в дом Тараса с визитом к его заболевшей внучке, он, увидев через окно марширующих нацистов, с трудом скрывает тревогу, но, наклонившись над постелью своей маленькой пациентки, мгновенно преображается, и боль в глазах сменяется лукавством… Они и к месту казни идет суетливой, как бы несколько эксцентричной походкой врача, который спешит к своим больным, но когда камера тут же дает крупный план, мы видим, что его взгляд и осанка полны достоинства…

Может быть, Зускин и есть «непокорённый»?

Из моего слайд-шоу

Когда доктора Фишмана ведут на расстрел, он останавливается, оборачивается, и мне кажется, будто бы это мой отец, Зускин, прощается со мной. Ведь разница между его судьбой и тем, что случилось с его героем во время Холокоста, не так уж велика.

А сейчас можно перейти к просмотру фильма:

Сценарий: Николай Погодин и Сергей Юткевич. Постановка: Сергей Юткевич. Производство: Студия «Мосфильм», 1947.

Главная тема фильма – события, которые привели к электрификации Советской России в первые годы ее существования. В нем есть и другие сцены, связанные с устранением старых неисправностей и настройкой страны на новый путь. Так, товарищи Ленин и Сталин вызывают часовых дел мастера в Кремль и предлагают ему настроить вышедшие из строя кремлевские куранты. О важности этой сцены для сюжета говорит тот факт, что пьеса Николая Погодина,  на которой сюжнт основан, называется «Кремлёвские куранты».

Из моей книги «Путешествие Вениамина», с. 271 – 274.

Часовщика играл Зускин. «Я знал его давно, высоко ценил его и был рад участию в картине этого прекрасного актёра», писал постановщик фильма Сергей Юткевич.

Отцу роль очень нравилась. Он много рассказывал о ней. Его герой был для него  скромным «маленьким человеком», который свое дело знает и потому предложение вдохнуть новую жизнь в старинные кремлёвские часы воспринимает как нечто вполне естественное, и с сильными мира сего держится с достоинством…

На художественном совете готовый фильм был одобрен. Проходит ещё день, и выясняется, что фильм показывали товарищу Сталину и что после этого показа Юткевича срочно вызвали в Министерство кинематографии и ознакомили с решением: «Признать фильм 'Свет над Россией' политически порочным».

Юткевич вспоминает: «Затем шло обоснование. Недостаточно обрисован образ товарища Сталина… Что же и как произошло? – спросил я. – Картина очень не понравилась товарищу Сталину. – Значит, это запись его замечаний? – Нет, он ничего не сказал. Но товарищ Большаков [министр], который, как обычно, сидел сзади, фиксировал неодобрительные хмыканья товарища Сталина…  Итак, 'стенограмма хмыканий' – нечто новое в руководстве киноискусством. Вскоре мы сели писать новый вариант сценария»… Но и после этого Юткевича известили, что фильм никогда не увидит свет. И не увидел.

При личной встрече с моими родителями Юткевич привел переданные ему слова Сталина об одной из причин недовольства фильмом: в фильме, мол, «слишком много Часовщика» [очевидно, Сталин имел в виду не объем роли, ведь она небольшая, а качество игры]. Ничего, «высочайший кинокритик» нашел способ расправиться с Часовщиком гораздо более радикально.

Мое добавление:

Да, в кинопрокат фильм действительно никогда не попал, но свет он все-таки увидел. Благодаря чудесам технологии, из архивов фильм попал на DVD и в интернет.

Здесь вы можете его посмотреть:

Интервью состоялось 12 августа 2015 года в Нью-Йорке в студии передач на русском языке, в программе «ВКонтакте». Ведущая (кстати, совершенно великолепная) – Майя Прицкер.

В те дни я была приглашена в Нью-Йорк, чтобы выступить там на традиционном вечере памяти деятелей советской еврейской культуры, в числе которых был и мой отец, расстрелянных 12 августа 1952, и представить мою книгу, вышедшую в Америке по-анлийски марте 2015. Вечер состоялся 11 августа, а назавтра, именно 12 августа, я дала это интервью.

Когда в 2006 вышла в свет моя книга на иврите – в моем собственном переводе с русского, в иерусалимском издательстве «Кармель», – меня пригласили выступить и представить книгу в Центре им. Невзлина по изучению русского и европейского еврейства при Еврейском университете в Иерусалиме.

      И не только выступить и представить. На этом же мероприятии вручали премии отличившимся выпускникам аспирантуры или докторантуры, или стипендии тем, кто успешно работал над темами, интересующими Центр.  По традиции, каждому из них в дополнение к конверту с чеком вручали подарок. В данном случае подарком была моя книга. Все это происходило в напоминающем амфитеатр лекционном зале, набитом до предела.

              За некоторое время до назначенной даты директор Центра, д-р Йонатан Декель-Хен, предложил мне воспользоваться помощью университетских медиа-специалистов для подготовки слайд-шоу из имеющихся у меня материалов.

               Впоследствии я много раз изменяла и дополняла это «базовое» слайд-шоу, но и в измененном виде оно продолжает сопровождать меня во время моих встреч с разными людьми, на разных форумах и в разных странах.

               Здесь я предлагаю его вашему вниманию: